Страна Арманьяк. Рутьер - Страница 45

Выдать ее замуж что ли? А что, молодцов у меня хватает. Как раз... Точно! Я старшим дружины остающейся при замке собираюсь сделать Торвальда Баумгартнера. Вот этой девушкой я его и привяжу его к месту, и еще будет мне благодарен за милость. Жена у него-то получится личной моей камеристкой, считай фигура в замковой иерархии у челяди... Ну и... можно и право сеньора на первую ночь на ней испробовать. Миленькая же... Нашел взглядом Матильду... и отказался от такой соблазнительной мысли. Оно мне надо? Моя валькирия, конечно, мне слова не скажет, были уже прецеденты, но вот девчушку, при первой возможности в сортире утопит... бедняжку.

Черт, опять я голову ерундой занимаю. Солнышко к горизонту клонится, пировать уже пора. Стукнул своего верного эскудеро по плечу.

- Ну что братец Тук, нажремся?

- А как жа, монсьор. Про нажраться я так завсегда за... - Тук пожирал глазами крутобедрую пышную бабенку, состоявшую при прежнем экономе замковой кастеляншей.

- Вот и я о том же... - задумчиво заявил я и заорал во весь голос. - Вашу мать, кто-нибудь принесет своему господину вина?

- Монсьор... - Тук скосил глаза на скромно стоявшего в сторонке пожилого священника в светлой сутане из грубого полотна.

- Вот че за... - ругнулся я и осекся.

Сам же приказал доставить батюшку... тьфу опять... святого отца. Подошел к нему и стал на колено для благословения. И получив оное, представился.

- Барон Жан ван Гуттен, здешний сеньор, позвольте узнать ваше имя, святой отец.

Священник неторопливо перекрестил меня и пробормотал что-то на латыни. Затем взял за руку и поднял с колен. В глаза посмотрел прямо, без подобострастия.

- Вы можете называть меня фра Георг, барон. Я из ордена монахов проповедников святого Доминика.

Я немного помедлил и хорошенько рассмотрел монаха. Лет пятьдесят, худой и, по-видимому, жилистый. Опрятный... и босиком. Это тоже о многом говорит. Лицо простоватое, но есть какой-то легкий налет фанатичности. И глаза... недаром говорят, что глаза - зеркало души: добрые, но с таким бушующим внутри пламенем истовой веры... М-да... чувствую, что я еще хлебну с ним... Не дай бог - фанатик.

- Я решил остановиться в своих странствиях в этой деревне и нести брошенным без духовного окормления рабам божьим свет веры... - продолжил монах. - Вот уже как два года...

- Я очень рад, фра Георг, что души моих сервов надежно окормляются... - сделал я легкий пробный комплимент и перекрестился.

- Я всего лишь исполняю свой долг... - монах легким движением отфутболил мою лесть обратно и перешел в наступление. - Несомненно, вы захотите, господин барон, внести свою лепту в дело Матери нашей Католической церкви. Храм в деревне находится в очень печальном состоянии...

М-дя... Я уже и должен ему? Лихой монах...

- Мы решим с этим вопросом в свое время... - я согласно наклонил голову постаравшись оттянуть пожертвование - Но сейчас есть еще один вопрос, требующий вашего непосредственного участия, фра Георг.

- Какой же, сын мой? - монах проткнул меня настороженным взглядом.

- Есть языческие души...

Доминиканец сразу стал похож на легавую собаку почуявшую дичь, и мне реально привиделось, как из его глаз полыхнули огоньки фанатического пламени.

- ... желающие вступить в лоно Матери нашей Католической апостольской церкви.

- Сын мой, это благое дело! - доминиканец осенил себя крестным знамением и вздел вверх правую руку с четками. - Но язычество суть происки диаволовы и возможно их желание неискренне! Тогда...

- Фра Георг... - я невежливо перебил монаха. - Они искренни в своих желаниях. Я хочу, что бы вы их завтра окрестили.

- Сколько их? - деловито поинтересовался доминиканец.

- Три десятка душ. Они мавры и, несомненно, мы совершим благое дело...

- Об их душе пока говорить рано... - заметил монах. - Но я рад, барон, вашему усердию в делах веры. Я совершу обряд бабтизма завтра, в час пополудни. А сейчас я покидаю вас. Мне необходимо молиться, испрашивая Божьего соизволения.

Доминиканец резко развернулся и пошлепал босыми ногами в сторону выхода.

- М-да... - только и смог сказать я ему в спину.

Еще только фанатиков у меня во владениях не хватало.

- Ну, монсьор... - обижено заныл Тук. - Я и сам мог бы их окрестить...

- Следующие будут твои с Бромелем, - успокоил я его. - А в этом случае мне необходим образцово-показательный публичный обряд. Без тени сомнений.

Такой колючий мне монашек попался... но посмотрим... слишком колючие долго не живут...

- Ей! Мы будем пировать или нет! - заорал я и решил все проблемы решать по мере их поступления. А пока надо немного расслабиться... Ох, и хлопотное это дело быть владетельным сеньором.

Глава 8

- ... отец вы ему доверяете? - вопрос вырвался помимо моего желания, после того как за низеньким горбуном закрылась дверь. - Речь ведь идет не о парочке монет, а о средствах, от которых зависит будущее нашего рода.

Невысокий коренастый мужчина с короткой шеей и очень широкими плечами, не ответил сразу. Он, молча пройдясь по комнате, отодвинул портьеру и посмотрел в окно, затем резко обернулся и спросил меня:

- А кому доверять, Жан?

- Ну, я не знаю... - как уже много раз, с момента моего попадания в тело Жана, бастарда д"Арманьяка, я осознавал, что вижу сон и одновременно реально переживал моменты из его жизни. - Возможно, стоит посвятить в эту тайну кого-нибудь из вашей свиты. Благородный кабальеро, для которого его слово не пустой звук сможет сберечь нашу казну лучше, чем бывший раб, возвеличенный только по вашей прихоти, отец.

Жан V Божьей милостью конт д"Арманьяк - отец моего предшественника в этом теле, досадливо сбросил со стола бумаги, и тяжело посмотрев на меня, ответил: